Русская поэзия | Мы – русские. Стихи о русских

Я твержу себе снова и снова,

Что уж было написано «Слово

о погибели Русской земли»,

Но ведь выжили,

Превозмогли.

Москва

Геннадий Иванов

Археология

Вот здесь, где проросли века

сквозь кости и кольчугу,

я и стоял, в кольце клинков,

со смертью на клинке.

Я был зарублен.

Но зато – вы только что друг другу

сказать сумели о любви

на русском языке…

Томск

Леонид Шелудько

1380 год-

Не кустарник, трава или злак –

из Удельной, Кудельной, Кудлатой,

словно предупреждающий знак,

как комета, взошла эта дата.

Ни кола, ни двора, ни избы,

ни межи у бескрайнего поля.

Это поле народной судьбы,

неизбывная русская доля.

Здесь из моря лаптей и бород

под кнутом азиатского свиста

до понятия Русский Народ

было нам предназначено слиться.

Словно в тигле истории, здесь

переплавилась, перегорела

чудь пузатая, меря и весь,

черемисы, мордва и корела.

И, как феникс из пепла, возник

на татаро-монгольском позоре

хитроватый двужильный мужик

с вопрошающей синью во взоре.

Чтобы в поле том сеять и жать,

а в беде этим полем божиться,

чтобы жить, и тужить, и рожать,

и под холмик безвестный ложиться.

Как закат, золотится жнивьё,

причитает кулик бестолково.

Это поле твоё и моё,

поле нашей судьбы – Куликово.

Москва

Владимир Костров

1935 – 2022

МЫ – РУССКИЕ

Мы русские. И с нами шутки плохи.

Не надо трогать родовой земли

По злобе дня, на рубеже эпохи.

Уж вы и так погрелись, как могли.

Но одного вы не уразумели:

Ни высший разум и ни ЭВМ

Не просчитают русские метели

И русский дух. И вам о том повем.

Не просчитают русского презренья

К чужим одеждам и чужим звездам

И позднего славянского прозренья,

Грядущего уже, как «Аз воздам…»

Мы русские. На нас пахали с веку

И попрекали совестью к тому ж.

Мы не в обиде – было б больше света!

Так нет: всё темень, всё беда, всё глушь.

Мы русские. Мы крови не пролили

Ничьей в своём отеческом дому,

Хоть это нас в застенках изводили

По миллионам, не по одному.

Но есть предел терпенью и прощенью.

Не всё нам строить церкви на крови.

Мы русские. Мы не хотим отмщенья.

Но не касайтесь родовой земли.

Сыктывкар

Надежда Мирошниченко

Мы такие…

Мы – народ податливый, как вата.

Зная наш характер наперёд,

говорят, мол, вы и виноваты,

что Россия в трудностях живёт.

Вам, мол, всем нужна головомойка,

гадите вокруг и – под себя!

Не страна, а – сущая помойка.

Можно ль эдак, Родину любя?..

Мы – народ податливый, как вата.

Только сами знаем наперёд,

что едва ли в чём-то виноваты,

если каждый вождь свой фортель гнёт.

Что ни царь – то новая эпоха.

Что ни новый вождь – другой фасон.

Всё, что – до него, всё было плохо.

И как лучше – знает только он.

Мы – народ податливый, как вата.

С нами ли не делать чудеса?!

Только, где же вы – умов палаты,

честные и добрые глаза?

Растащили всё, разворовали,

казнокрадов расплодили – сброд.

А народ, который к чести звали,

только он – по чести и живёт.

Волоколамск

Александр Ивушкин

1945 – 2022

Капитанская дочка

Не отрёкся от первой любви,

верен Родине был и присяге

и оставил записки свои

на казённой бумаге

Пётр Гринёв. Он как будто и жил

по чужой, не по собственной воле.

Старомодно свой век отслужил

в допотопном камзоле.

Он от жизни не взял ничего,

в стороне от событий старея.

Побеждённый соперник его

оказался хитрее.

Этот знал, что пойдёт далеко,

перестригшись однажды «под скобку»:

кто свободен – ступает легко

на запасную тропку.

Ведь для умного ложь – не обман,

А быть может, и благо порою.

Он пошёл из романа в роман,

и – центральным героем.

Он с десяток имён износил

и в любые впадал превращенья,

но повсюду свободу гласил,

нёс плоды просвещенья.

Побывал он в добре и во зле,

от безверия к вере метался,

помешался – и умер в петле,

но воскрес и остался.

И доживший до наших времён,

на своём и чужом пепелище

всё скитается, роется он,

всюду истину ищет.

И за ней же – не ждут никого,

слишком долгая вышла отсрочка –

Пётр Гринёв и невеста его,

капитанская дочка.

1998

Киров

Светлана Сырнева

Россиянам – слава! Русским – честь!

Россиянам – воля! Русским – поле!

Россиянам – пенки! Русским – крест

Да на всё на свете – Божья воля!

Кто бывает так, как русский, прост:

Радость по душе, мороз по коже.

Русь моя – несчастье в полный рост!

Но зато и счастье – в полный тоже.

Россиянам – лишку, нам – чуток.

Россиянам – наше. Взяли смело.

Мы глядим растерянно на Восток.

А глядеть на Запад – надоело.

Россиян – количество. Русских – тьма.

Россиянам слаще, а русским – по фиг.

Жалко только – горе вот от ума.

А за ум сегодня берутся профи.

А душа, хоть мучается, живёт.

А надежда с верою не слабеют.

Только беспокоится мой народ:

Россияне русских не одолеют?

А потом спохватится – ясно: нет.

Россиянам – воля, русским – поле.

Да сто бед в обед. Да один ответ:

С нами Божья Матерь и Божья воля.

Сыктывкар

Надежда Мирошниченко

НЕНАВИЖУ СЛОВО «РОССИЯНЕ»

Ненавижу слово «россияне»,

Терпеливой прозелени цвет.

Есть азербайджанцы, молдаване…

Русский – толерантен. Русских нет.

В общем, нет страны такой в природе.

Предок за Россию бился зря.

Толерантность… Это что-то вроде

Трын-трава, по-русски говоря…

Москва

Вячеслав Киктенко

Я – русский! Спасибо, Господи!

Я – поле. Бабушкин крест.

Я – избы Рязанской области.

Я – синь. Подпирающий лес.

Я – русский! По самое горлышко.

Во веки веков. Насквозь.

Я – лебедя белого пёрышко.

Я – воина павшего кость.

Какие б ни выпали горести,

Всем бедам хриплю назло:

Я – русский! Спасибо, Господи!

Я – русский. Мне так повезло!..

Пусть времени кружатся лопасти,

Меня у меня – не отнять.

Россия, как крепость над пропастью,

Стояла и будет стоять!

Москва

Сергей Каргашин

Потому что я русский,

возлюбивший отчаянно землю,

где бесплодные бабы

налившийся колос растят,

я фамильный погост

как последний окоп свой приемлю

и, ступив на колени,

расту на державных костях.

И смотрю в небеса,

и с поющей душой бездорожий

принимаю всю грязь,

что монголо-татарин месил,

и люблю я народ,

что, не выйдя ни кожей, ни рожей,

в мировой океан

лапоть свой против ветра пустил.

Потому что я русский,

живущий под Божеским небом,

потому что есть мать,

что приветит больного врага,

поделюсь я с ним, грешным,

блокадным, но выжившим хлебом.

И пусть жрёт нашу землю,

с неё отправляясь в бега.

Пусть вопит на весь мир,

что живу и люблю я, умея

лишь мечами махать,

помирая, водяру глушу…

Но казаха, тунгуса

и дикого ныне еврея

к океанам-морям,

словно тот Моисей, вывожу.

Потому что я русский,

я знаю безбожные годы:

как простой мужичок,

что коряв, хитроват и бескрыл,

глядя Богу в глаза,

создавая Империи своды,

по колено в кровище

величие духа творил.

И свои семена

сею я уже в наших потёмках.

По ночам умирая,

с утра возвожу Русский Храм.

И по крови моей,

заливающей землю потомков,

корабли уплывают

к неведомым материкам.

Москва

Сергей Соколкин

1963 – 2021

КТО Я ТАКОЙ

Казачий дух

Не грим актёрский,

Что под услужливой рукой...

Кто я такой?

Казак донской

Станицы Семикаракорской!

Все мои предки – казаки.

Они врагов исправно били,

Пахали сеяли, косили,

А между главным делом были

И спеть, и выпить мастаки!

От них, родимых, у меня

Несановитость,

Неличинность.

(Но чуть лукавая картинность,

И эта вот декларативность,

За кою критики бранят).

И не скрываю:

Счастлив я.

Как звонко-русская подкова,

От них фамилия моя.

У них – от поля Куликова.

И стать, и кость,

И в драке злость,

И в песне то самозабвенье –

Пусть не навек,

Пусть на мгновенье –

Всё, всё в меня перелилось.

Поэт там я

Иль не поэт...

Но казаком меня взрастили,

И выше счастья, доли нет –

Я нужен матери-России,

Как мои предки-казаки,

Что будто не поэты были,

Ну а врагов исправно били,

Пахали, сеяли, косили,

а между главным делом были

и спеть, и выпить мастаки!

станица Семикаракорская
Ростовская область

Борис Куликов

1937 – 1993

Мамке Волге поклонюсь.

Батьке Дону улыбнусь.

Помолюсь гряде свинцовой,

небо – это тоже Русь.

Где ни ступишь – бурелом,

надоело – напролом.

Помолюсь судьбе бедовой,

чтоб не прыгала козлом.

Мамке Волге, батьке Дону,

волку, белому батону,

вербе тихой помолюсь,

к лику Божью прислонюсь:

поддержи мя, Вседержитель,

я немножко тоже Русь.

Москва

Мария Аввакумова

Конь буланый. Меч булатный.

Небеса в крови.

На священный подвиг ратный,

Русь, благослови!

Среди злой хазарской ночи

сыновьям вослед

голубые вдовьи очи

льют свой слёзный свет.

И былинное раздолье

осенил окрест

православный ветер воли,

посланный с небес.

Наш поклон родному дому,

Божьему лучу…

Щит к щиту. Шелом к шелому.

И плечо к плечу.

г. Новокуйбышевск
Самарская область

Диана Кан

НЕ ПЛАЧЬТЕ, РУССКИЕ, МЫ – ЕСТЬ!

Мальчишка, чуть из колыбели,

У папки просит: «Сделай меч…»

И дышит запахом шинели

С его разжалованных плеч.

На глине, супеси, подзолах

Не быстро вырос паренёк:

Среди подсолнухов – подсолнух,

Для деда с бабкой – огонёк.

Когда в стране вскипели споры

И разъярились голоса,

Он защитил свои просторы,

Свои деревни и леса.

Упал, простреленный навылет,

На Красной Пресне в октябре,

И по нему рябина выльет

Всю кровь, все слёзы на заре.

Над поминальною закуской

Не произносим слово «Месть!»…

Таким он был, обычным русским.

Не плачьте, русские,

Мы – есть!

Москва

Геннадий Касмынин

1948 - 1997

Стало мало русского в России.

Всё заморье к нам переползло,

Исподволь подтачивая силы,

Молча мировое сея зло.

Издаёт бесовские законы –

На костях устраивать пиры...

Отчего ж мы, русские, спокойны?

Потому что это до поры...

Краснодарский край

Николай Зиновьев

Человек всеземский Минин,

Козьма Минич Сухорукий,

Пред тобою я повинен,

Что не внял твоей науке,

Не хранил Россию зорко,

Не сберёг царя и трона

И у мира на задворках

Нынче занял оборону –

Отстоять хотя бы право

На родную речь и веру,

А уж там найти управу

На зарвавшихся не в меру...

Тюмень

Михаил Федосеенков

Идёт война, и на войне

Неслыханное к нам вторженье.

А мы как люди – не в цене,

Нас бьют всерьёз, на пораженье.

А где ж защитники – князья,

Вожди, герои, полководцы?

У них свой бизнес, им нельзя,

Их закупили инородцы.-

Идёт война, и на войне

Кругом разгром и пораженье.

Но разве умер Бог во мне?!

Но разве умер Бог во мне!!! –

Он подымает на сраженье.

Кострома

Священник Андрей Логвинов

В незваных гостях

От русской Непрядвы остался ручей

И ропот стиха или бреда.

По этому поводу водки не пей,

В незваных гостях не обедай,

Заслуженных гениев не матери,

Мы сами своё заслужили,

Ревнивой стилистики пономари

В нетрезвой лирической силе.

Мы всех обличили до самого дна

Беспечной души и стакана.

И нету Непрядвы – неправда одна

В народных мечтах и туманах.

От русской победы остался музей,

Словарь и привычки пехоты.

По этому поводу водки не пей

До патриотической рвоты.

В незваных гостях не растрачивай дни

И светлую душу поэта.

И русскую Родину не хорони,

Пока есть стихи и ракеты.

Сыктывкар

Андрей Попов

Если есть народец,
Пусть какой ни есть,
Значит, есть колодец,
И дорога есть,

Песня и былина,
Церковь и кабак,
Храбрая дружина,
Друг его и враг,

Скипетр и держава,
Барабан с трубой
И святое право
Быть самим собой.

Санкт-Петербург

Иван Стремяков

Молитва Василия Клочкова

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа...

Огонь!

Москва

Сергей Попов

Кто с горечью, кто с вожделеньем

Вещает о гибели…

Бросьте.

Россия жива даже пеньем

Малиновки на погосте,

Сгоревшей избою и полем –

Заброшенным,

Даже дорогой –

Заросшей,

И вечным покоем,

И нищенкой самой убогой.

Россия жива даже кровью,

Впитавшейся в сухость суглинка.

Россия жива даже болью,

Пока ещё дышит глубинка.

Санкт-Петербург

Владимир Морозов

КРАСНЫЕ АНГЕЛЫ

Мы – это ангелы, с которых содрали кожу,
Брат мой индеец, люблю твою псковскую рожу.
Ни людоеду, ни Гитлеру в диких Альпах
И не мерещилась Русь поголовно в скальпах.
Дом хорошо поджечь, чтоб в печи не гасло,
Из соловьев хорошо давить соловьиное масло.
Мозг славянина на вкус огнемёта – сажа.
Брат мой индеец, сыграй мне на русском банджо!
Брат мой индеец, ты знаешь, как бьют подонки,
Как из ушей вытряхивают перепонки.
Брат мой индеец, ты знаешь, как бьёт Европа,
Старая сука в рейтузах из шевиота.
Брат мой индеец, знаком ты со Старым Светом;
От Магеллана расстрельное дело это,
От Христофора расстрельное дело это,
Брат мой индеец, спой мне о русском гетто.
Рыжая дама Америка с плоским задом,
Ты перепутала оргию с райским садом.
Лысая дама Европа, уйми отродье!
«Бойтесь рыжих и лысых» – живёт в народе.
Рыжих и лысых старух потрясает похоть,
Когда достаёт Россию смертельный коготь.
Когда в белом саване Дом расшибают насмерть,
Брат мой индеец, скажи, что такое Память?
Мы – это ангелы, с которых содрали кожу.
Брат мой индеец, до гроба тебя не брошу.
Красные ангелы перед лицом Содома,
Тверже, Россия, на марше Армагеддона!

Минск

Михаил Шелехов

МУЗЫКА

Ни француз, ни германец, ни янки
Не расслышит в «Прощанье славянки»
То, что слышимо еле и глухо
И отнюдь не для чуждого слуха.
Не расслышит и не содрогнётся,
Не заплачет и не отзовётся:
Недоступное для иноверца
Разрывает нам каждому сердце!
Лишь омытое собственной кровью
Называется нами любовью…
Мы не хуже других и не краше,
Только долго прощание наше.
Потому и по коже мороз:
Солоны океаны от слёз!
Так прощай и забудь, что мы были,
Что так страстно и верно любили,
Что, готовясь к смертельному бою,
Брали музыку вместе с собою…

Тула

Виктор Пахомов

1932 – 2017

В детстве с бабушкой пели «Варяга».

И там, где тянули слова:

«...во славу мы русского флага» –

клонилась её голова.

Клонилась она и дрожала,

когда запевали про Русь.

И в слове красивом «держава»

я слышал – Советский Союз.

Что знал я про Русь и про флаги,

про жизнь и про вечный покой,

когда – несмышлёныш-салага –

ей голову гладил рукой?

Не герб, не кремлёвские звёзды...

Но будут мне светом всегда –

в морщинках застывшие слёзы,

которых не понял тогда.

г. Котово
Волгоградская обл.

Юрий Кучумов

Мы идём за отцов!

Над лавиной юнцов

Клич взовьётся, как знамя:

«Мы идём за отцов!»

И Отечество с нами.

От родного крыльца

До небесного свода

Мы – народ образца

Сорок пятого года.

Мы идём за отцов.

Как отцы шли за дедов.

И в конце-то концов

Мы – потомки Победы!

Москва

Леонид Корнилов

Смуту и безверье не приемль,

А иначе точно быть беде…

Над рекой Великой белый кремль,

Как Христос, идущий по воде.

Прикоснись душою к старине,

Мимо деклараций и затей.

С каждым годом по родной стране

Меньше километров и детей.

Кто бы, что и как ни говорил,

Только «Нет!» в ответ ему скажи.

От чудской волны и до Курил

Подступают к горлу рубежи.

У других подачку не моля,

Каждому не открывай дверей.

Глубока российская земля –

Глубже океанов и морей.

Не обходят грозы стороной,

Падает и каменная кладь.

Русский Бог за белою стеной,

Псковский кремль за нашею спиной –

Некуда нам дальше отступать.

Москва

Владимир Костров

1935 – 2022

СЛОВО

Озарило сверху вдохновеньем,

тут же полыхнуло над землёй.

И возник пылающим виденьем

Пушкин

над израненной Москвой.

Ободрался чужеземный глянец,

и восстал во весь земной пустырь

маленький кудрявый африканец –

святорусский чудо-богатырь.

Засветились старые иконы,

Опалившись адовым огнём…

Бесы прут…

Но держит оборону

ангел в битве меж добром излом.

Слово держит.

И земле –

сгорая –

тень его носить, не износить.

Даже в слове, даже умирая, –

Пушкин – вечно крайний на Руси.

Слышишь, за углом родного дома

погибает он в твоей душе…

Только держит,

держит оборону

На последнем русском рубеже.

Москва

Сергей Соколкин

1963 – 2021

РАТНАЯ ПЕСНЯ

Путь-дорога – родная стезя.

И не знаешь, когда выступати.

Здесь промчались верхами князья,

Здесь промучались пешие рати.

Ох, далёк он за Доном привал,

Позади оставалась Коломна.

Младший воин легко запевал,

Далеко отзывалась колонна.

На чудищу, ни идолу,

Ни коршуну, ни ворону

Не отдадим в обиду мы

Свою родную сторону.

Не отдадим высокую,

Пресветлую и ясную

Ни ворону, ни соколу,

Ни кречету, ни ястребу.

Я стреноженных вижу коней,

Всё покоем и вольностью дышит.

Сколько сложено песен о ней,

А Непрявда течёт и не слышит.

Пал туман, как пожарища дым,

Кони русские ржут за Сулою,

И походным кострам боевым

Всё никак не покрыться золою.

Я с тревогой смотрю на Восток

И на Запад взираю с тревогой.

Как бы завтра наш путь не потёк

Боевой, а не пешей дорогой.

Есть кому ли в поход повести?

Есть ли в сёдлах князья молодые?

Есть ли песню кому завести,

Чтоб откликнулись дали родные?

На чудищу, ни идолу,

Ни коршуну, ни ворону

Не отдадим в обиду мы

Свою родную сторону.

Не отдадим высокую,

Пресветлую и ясную

Ни ворону, ни соколу,

Ни кречету, ни ястребу.

Я стреноженных вижу коней –

Всё покоем и вольностью дышит.

Сколько воинских песен о ней!

А Непрядва течёт и не слышит.

Течёт и – не слышит…

Москва

Александр Бобров

На закат, который еле тлеет,

Облака, как лебеди, летят.

Русские сдаваться не умеют.

Почему? А просто не хотят.

Москва

Владислав Артёмов

РУССКАЯ

В детстве меня спрашивали:

– Почему ты русая?

В детстве отвечала я:

– Потому, что русская!

Все родные – тёмные,

И все – черноглазые.

Кудри закопчённые,

Брови сажей мазаны.

И земля ведь чёрная,

А пшеница – русая.

С солнечными зёрнами,

Как с тугими бусами.

А потом под Курском

Кто-то после боя

Назвал меня не русою,

Назвал меня… седою.

Я в зеркале – украдкою

И горла – схваткой краткою…

Чего ж не плачешь, русая?

А потому, что русская!

Москва

Любовь Стоянова

ЯСНОЕ ИМЯ

Не бойся быть русским – не трусь, паренёк,

не бойся быть русским сегодня.

За этим не заговор и не намёк,

за этим – желанье Господне.

Он нас породил.

Он один и убьёт.

А прочие все – самозванцы.

Да их ли бояться! не трусь, паренёк,

на русский призыв отзываться.

Прекрасное, ясное имя Иван.

Чудесное имя Мария.

Светите друг другу сквозь чёрный туман,

в который попала Россия...

Москва

Мария Аввакумова

Что такое – «менталитет»?

Это значит: сыт и одет

Никогда тебя не поймёт,

Хоть гори весь век напролёт.

Что такое – «страна рабов»?

Это значит – в твою любовь

Ни одна душа, ни одна...

Кроме русского пацана.

1987. Чикаго

Москва

Ирина Ратушинская

1954 − 2017

Навек приписан к рубежу,
Что отчий свет хранит,
Я никуда не ухожу –
Ни в злато, ни в гранит,
Ни в немоту, ни в кутежи…
Как в лопухах межу,
Страна бросает рубежи,
А я пока держу
Озябших дум глухую дрожь,
Отчаянье своё, –
И поймы, скошенной не сплошь,
Прорехи и рваньё.
И стёжку, что идёт пешком –
Ни тише, ни скорей, –
И очи порошит снежком
Нагих осокорей…
По мне, стервозная молва,
Не надо горевать!
Меня от этого сперва
Попробуй оторвать:
От звёзд, что мне даруют высь
Во тьме, – и от иных,
Что с горьким полынком срослись,
Созвездий – жестяных.
От взгляда батиных наград
Из-под суровых лет.
Ведь мне оставлен на догляд
Не берег – белый свет.
И в затишек я не сойду
С отеческих высот.
…А ветер, что всегда тут дул,
Страну, как снег, несёт…
И я, подмогою забыт
У сданных деревень,
Навек не в злато, не в гранит –
Вжимаюсь в хмурый день.
И, как бы ни был век жесток,
Позёмкой не завьюсь.
Сгинь, подколодный шепоток!
Я жив. Я остаюсь…

с. Петропавловка
Воронежская область

Александр Нестругин

Вновь краска горит на плакатах,
как в годы атак и защит.
Смыкаются стрелы на картах,
на глобусах сетка трещит.
Нацелены субмарины
в тяжёлые массы людей.
На старых иконах Марии
к груди прижимают детей.
И видится:
мощно и резко,
конём попирая зверьё,
Георгий-воитель на фреске
уже подымает копьё.
Быть может, врагам незаметно,
как, яростно напряжены,
готовы сойти с постаментов
герои огромной страны.
Опять всколыхнулись народы
и близко большая беда…
И снова нужны патриоты,
и, может быть, как никогда.
А небо нам давит на плечи,
пытаясь согнуть до земли.
Одни только мирные речи
ещё никого не спасли.
И мы победим.
Непреложно!
Да, наша победа придёт.
Но сколько ж, история, можно
испытывать русский народ?!

1966

Москва

Владимир Костров

1935 – 2022

НАСТАЛА ОЧЕРЕДЬ МОЯ

Когда Россию захватили

И на растленье обрекли,

Не все России изменили,

Не все в предатели пошли.

И забивались тюрьмы теми,

В ком были живы долг и честь.

Их поглощали мрак и темень,

Им ни числа, ни меры несть.

Стреляли гордых, добрых, честных,

Чтоб, захватив, упрочить власть.

В глухих подвалах повсеместно

Кровища русская лилась.

Всё для захватчиков годилось –

Враньё газет, обман, подлог.

Когда бы раньше я родился,

И я б тогда погибнуть мог.

Когда, вселяя тень надежды,

Наперевес неся штыки,

В почти сияющих одеждах

Шли Белой гвардии полки,

А пулемёты их косили,

И кровь хлестала, как вода,

Я мог погибнуть за Россию,

Но не было меня тогда.

Когда (ах, просто как и мудро)

И день и ночь, и ночь и день

Крестьян везли в тайгу и тундру

Из всех российских деревень,

От всех черёмух, лип и клёнов,

От речек, льющихся светло,

Чтобы пятнадцать миллионов

Крестьян российских полегло,

Когда, чтоб кость народу кинуть,

Назвали это «перегиб»,

Я – русский мальчик – мог погибнуть

И лишь случайно не погиб.

Я тот, кто, как ни странно, вышел

Почти сухим из кутерьмы,

Кто уцелел, остался, выжил

Без лагерей и без тюрьмы.

Что ж, вспоминать ли нам под вечер,

В передзакатный этот час,

Как, души русские калеча,

Подонков делали из нас?

Иль противостоя железу

И мраку противостоя,

Осознавать светло и трезво:

Приходит очередь моя.

Как волку, вырваться из круга,

Ни чувств, ни мыслей не тая.

Прости меня, моя подруга,

Настала очередь моя.

Я поднимаюсь, как на бруствер,

На фоне трусов и хамья.

Не надо слёз, не надо грусти –

Сегодня очередь моя!

Москва

Владимир Солоухин

1924 - 1997

Я живу на Родине, как в тире.

Если быть точней – на полигоне.

В русском истребляющемся мире

Титульная нация в загоне.

Я обложен с Юга и Востока,

А в славянском мире так туманно…

Запада недремлющее око

В наши окна зырит постоянно.

По какому злому наущенью

Сердце не проглядывает солнца?

Стала моя Родина мишенью

Даже для вчерашнего чухонца.

Каждому отметиться охота,

Словно едкой окисью на меди.

Вот она, вселенская охота

На большого русского медведя!

Отовсюду слышатся угрозы.

Выживают из глубин и высей.

Стыдно каменеть великороссам

Перед мировою закулисой!

Разве непонятно – в этом мире

Мы одни, как перст, на белом свете.

Мы живём на Родине, как в тире,

У беды грядущей на примете.

Русскому Отечество – свобода!

Русские – мы многое сумели…

Если б у властей и у народа

Были совпадающими цели…

Что же, православные, мужайтесь!

С нами Бог и сам Георгий-витязь.

Русские всех стран, соединяйтесь!

Русские всех стран, объединитесь!

Орёл

Виктор Дронников

1940 - 2008

ТАК РОЖДАЕТСЯ РЕСПУБЛИКА

Так рождается республика:
Кровь мешается с землёй,
Идут бои под Мариуполем,
И под Нижней Ольховой,

Вырастает Новороссия,
Выходя из бурь и гроз,
Нависает звёздным космосом,
Наших былей, наших грёз.

Коль умру – взойду колосьями
Тёплых золотых хлебов,
Обо мне молись ты Господу,
Я воюю за любовь

К малой ли, большой ли Родине,
Ты поди-ка разберись,
Здесь и предки похоронены,
И детишки родились,

И отдать и жизнь, и молодость
Я за Родину готов,
Русь ли это, Новороссия –
Всё равно, но здесь мой дом.

Так рождается республика:
Кровь мешается с землёй,
Идут бои под Мариуполем
И под Нижней Ольховой.

г. Луганск

Елена Заславская

ТЫ НАЗОВИ ЕГО ИВАНОМ

И пусть красивых, иностранных

Имён – без края и конца,

Ты назови его Иваном.

Пусть будет в деда и отца.

Отдай ему цветов поляны,

И шум лесов, и волны рек.

Ты назови его Иваном.

Пусть будет добрый человек.

Не дай ты жить ему обманом

И видеть правду помоги.

Ты назови его Иваном.

Пусть перед ним дрожат враги.

Пусть он друзей узнает рано

И не посмеет их предать.

Ты назови его Иваном.

Пусть бережёт отчизну-мать.

И пусть ему не будет странным

Нести пуды чужих забот.

Ты назови его Иваном.

Пусть верит он в простой народ.

И пусть по звёздным океанам

Несёт он жизни торжество.

Ты назови его Иваном,

Иваном, помнящим родство.

Юрий Леднев

1929 – 2001

Опять над нами тёмная завеса,
опять тебе отходную поют,
опять твою страну бесславят бесы,
и снова бьют и плакать не дают!..

В глухую стену, как подводник в «Курске»,
стучи сильней, чтоб слышали в Кремле, –
что ты не «новый», а последний русский
в своей стране, на собственной земле.

Пора менять кручину на дубину,
мы исчерпали срок терпеть и ждать,
ты помни – кроме жалоб на судьбину
в России есть «наука побеждать»!..

Кто рвал хоругви наши и знамёна,
кто в наших детях души убивал, –
мы этих бесов вспомним поимённо,
как никогда никто не вспоминал!..

Чего уж там, нас так и так осудят!..
Переживём и этот катаклизм,
и пусть нам общим памятником будет
разрушенный в боях либерализм!

г. Лобня
Московская область

Геннадий Красников

Русские не сдаются

Народы – друг другу братья,

Я помню об этом всегда.

Но!

Только русские не сдаются,

Нигде и никогда!

Немецкая дисциплина –

Ничто не сравнится с ней.

Но!

Русские не сдаются,

А это в сто раз важней!

Английский изысканный юмор,

Тонкий, как дыма кольцо.

А русские грубо смеются

Прямо смерти в лицо!

Каждый народ прекрасен,

И каждый народ хорош.

У русских бери, что хочешь.

Но!

Русскую душу не трожь!

Нас, русских, не стоит бояться.

Нас, русских, не стоит пугать.

Порой до Москвы отступаем,

Чтоб в гроб вражью нечисть загнать!

Все люди, конечно, братья.

Об этом нельзя забывать.

Но!

Только русские не сдаются!

И только Россия – Мать!

Стихотворение прислано

на конкурс «Гренадёры, вперед!»

2007 г.

Алеся Пономарёва

14 лет

МЫ – РУССКИЕ

Один чудак с лицом фальшиво-грустным,
«Ютясь» в салоне своего «Порше»,
Сказал: «Мне стыдно называться русским.
Мы – нация бездарных алкашей».
Солидный вид, манера поведенья –
Всё дьяволом продумано хитро.
Но беспощадный вирус вырожденья
Сточил бесславно всё его нутро.
Его душа не стоит и полушки,
Как жёлтый лист с обломанных ветвей.
А вот потомок эфиопов Пушкин
Не тяготился русскостью своей.
Себя считали русскими по праву
И поднимали Родину с колен
Творцы российской мореходной славы
И Беллинсгаузен, и Крузенштерн.
И не мирясь с мировоззреньем узким,
Стараясь заглянуть за горизонт,
За честь считали называться русским
Шотландцы – Грейг, де Толли и Лермонт.
Любой из них достоин восхищенья,
Ведь Родину воспеть – для них закон!
Так жизнь свою отдал без сожаленья
За Русь грузинский князь Багратион.
Язык наш – многогранный, точный, верный –
То душу лечит, то разит, как сталь.
Способны ль мы ценить его безмерно
И знать его, как знал датчанин Даль?
Да что там Даль! А в наше время много ль
Владеющих Великим языком
Не хуже, чем хохол Мыкола Гоголь,
Что был когда-то с Пушкиным знаком?
Не стоит головой стучать о стенку
И в бешенстве слюною брызгать зря!
Мы – русские! – так говорил Шевченко.
Внимательней читайте кобзаря.
В душе любовь сыновнюю лелея,
Всю жизнь трудились до семи потов
Суворов, Ушаков и Менделеев,
Кулибин, Ломоносов и Попов.
Их имена остались на скрижалях
Как подлинной истории азы.
И среди них – как столп – старик Державин,
В чьих жилах кровь татарского мурзы.
Они идут – то слуги, то мессии, –
Неся свой крест на согбенных плечах,
Как нёс его во имя всей России
Потомок турка адмирал Колчак.
Они любовь привили и взрастили
От вековых истоков и корней.
Тот – русский, чья душа живёт в России,
Чьи помыслы – о матушке, о ней.
Патриотизм не продают в нагрузку
К беретам, сапогам или пальто.
И коль вам стыдно называться русским,
Вы, батенька, не русский. Вы – никто.

г. Симферополь

Константин Фролов-Крымский

Не жди приказа!
Не сиди, ссылаясь на покой!
Вперёд! Сквозь ветры и дожди
и вьюги волчий вой!

Оставь удобства и уют –
пока ты молод – в путь!
Когда отходную споют,
успеешь отдохнуть!

Будь честен, смел, не замечай
насмешек и помех.
А будешь старшим – отвечай
не за себя – за всех!

Тот, кто ошибок не имел, –
в безделии зачах –
он груза жизни не посмел
примерить на плечах!

Каков бы ни был твой удел –
удачен или плох,
Запомни: меру твоих дел
оценит только Бог!

Москва

Игорь Стрелков

ГЕНЕРАЛУ АЛЕКСАНДРУ ТУЧКОВУ ЧЕТВЁРТОМУ

Я погибну в бою на усеянном трупами поле,
На глазах у солдат, отбивающих вражеский вал,
И уйду навсегда с этой многострадальной юдоли
Так, как должно герою, как с детства об этом мечтал.

За мгновенье до смерти подняв опалённое знамя,
Приободрив бойцов, я рванусь безоглядно вперёд…
И опустится мгла, и разверзнется небо над нами,
И Господь всемогущий к ответу меня призовёт.

Уцелеть суждено иль погибнуть – на всё Божья воля.
И уж точно не нами придуманы эти бои.
И солдаты меня попытаются вынести с поля,
Но погибнут от бомбы, попавшей в носилки мои.

И на том самом месте, где высились груды убитых,
Где пропитана кровью солдатской густая трава,
Безутешно скорбящим воздвигнет святую обитель
В память горькой утраты моя молодая вдова.

Брат мой Павел ещё под Смоленском проявит отвагу:
Будет ранен в бою рукопашном клинком и штыком.
Даже сам Бонапарт в восхищенье вернёт ему шпагу,
Удостоив почётного пленника гордым кивком.

Сколько раз приходилось зубами скрипеть от бессилья,
Подставляя бока под врага ненавистную плеть!
Но когда вдруг поймёшь – у тебя за спиною Россия, –
В мире нет супостата, способного нас одолеть!

Перед мощью врага мы не дрогнули, не отвернули!
Мы вцепились друг в друга, а там – как Всевышний решит.
Вот и брат Николай будет ранен французскою пулей.
И покинет сей мир, и на Небо ко мне поспешит.

Покидая защитников Багратионовых флешей,
Я уйду с твёрдой верой в победу и с пулей в груди.
И смотритель у Райских Ворот спросит: «Камо грядеши?»
И узнает меня, и устало кивнёт: «Проходи».

г. Симферополь

Константин Фролов-Крымский