Русская поэзия начала - середины XX века | Михаил Исаковский
Михаил Исаковский
1900-1973
Исаковский Михаил Васильевич (1900 - 1973), поэт. Родился 7 января (19 н.с.) в деревне Глотовка Смоленской губернии в бедной крестьянской семье. Окончил начальную школу. Учился в гимназии, но тяжелое материальное положение заставило его уйти из 6-го класса и начать работать. Во время Октябрьской революции Исаковский ведет активную общественную деятельность. Работает секретарем волостного Совета, с 1919 становится редактором газеты в городе Ельня. В 1921 - 30 живет в Смоленске и работает в редакции областной газеты "Рабочий путь". С 1931 живет в Москве. Исаковский рано начал писать, в Смоленске вышли три книжки его стихов, но началом своей литературной деятельности Исаковский считал 1924, когда были напечатаны стихотворения "Подпаски", "Родное" и др.    Подробнее...
Фотоальбом
Михаил Исаковский
Михаил Исаковский. Юношеское фото
Памятник Михаилу Исаковскому
Памятник Михаилу Исаковскому
Почтовый конверт с портретом Михаила Исаковского
Михаил Исаковский
С. Маршак, М. Исаковский и А. Твардовский
Михаил Исаковский
Михаил Исаковский
Телеальманах: Поэты России ХХ век. Программу ведет Смирнов Владимир Павлович, профессор Литературного института им. А.М. Горького
Сортировать:
по дате добавления
1. Михаил Исаковский   Телеальманах: Поэты России ХХ век. Программу ведет Смирнов Владимир Павлович, профессор Литературного института им. А.М. Горького
СТИХИ
ПОДРОБНАЯ БИОГРАФИЯ ПОЭТА
Андрей ГОНЧАРОВ

Михаил Исаковский родился 19 января 1900 года в деревне Глотовка Ельнинского уезда. «В деревнях и селах этого района издавна жили люди, наделённые богатыми голосовыми данными, ─ писал Твардовский в статье, посвящённой своему старшему другу. ─ Достаточно сказать, что известный Хор имени Пятницкого включает в себя до десяти человек выходцев из деревни Глотовка Всходского района. А участники Бабыковского колхозного хора, как говорят, ─ потомки крепостного хора крестьян. Песенное мастерство передавалось из поколения в поколение. Здесь, в одном из глухих и отдалённых углов нашей области, эти поколения сохранили и пронесли через десятилетия слова и мелодии старинных народных песен...». Родители Исаковского были бедняками. Из тринадцати их детей выжило только пятеро и Михаил был предпоследним ребёнком. Семья не сводила концы с концами. Хлеба, выращенного на клочке земли, не хватало до нового урожая, часто нечем было кормить семью. Воспоминания Исаковского о безрадостном голодном детстве: «Горькое, горькое детство в краю, где «земля скупа на урожай, да и земли-то этой самой нету», в местности, где экономили даже лучинку и «по вечерам нигде не зажигают огней». К тому же в детстве у Исаковского была обнаружена неизлечимая болезнь глаз.

ЖИЗНЬ - ПЕСНЯ
Дмитрий КОВАЛЁВ

Как всё настоящее, он вошел в сознание незаметно. Ещё будучи студентами рабфака, мы пели его известнейшую «Дан приказ: ему — на запад...», не имея понятия кому принадлежат слова этой песни. Позже я с удивлением узнал, уже от самого Михаила Васильевича, что критика никогда не причисляла его к комсомольским поэтам, но у нас, комсомольцев тридцатых годов, песни на его слова были самыми любимыми. Его имя и его стихи я узнал за год-два перед войной. К тому времени я уже бредил поэзией, читал жадно всё, что мог только достать. Мне, сыну сельского кузнеца, с великим трудом поступившему на рабфак (до того я не закончил даже начальной школы), были очень близки и понятны его мотивы и помыслы. Я тоже «болен был утратою»: уже чувствовал, что ухожу, быть может, навсегда из деревни, но, видимо, в душе так же останусь деревенским. Мне был знаком и язык его ранних незлобиво-иронических стихотворений. У нас о таких, кто нахватался новых ходячих слов и высокомерно относился к своему исконному, говорили обычно «нагомелилась» или «наго-мелился», по названию города, что означало: нахватались городских ходячих словечек, возомнили себя культурными и уже брезгуют «серой» сермяжной массой. У нас тоже были свои девушки, которые читали не романы — «романы». Уже эти первые открытия Исаковского позже дали целое направление в советской поэзии, где как бы ключом Исаковского были отомкнуты языковые кладовые, и все новые, даже оканцеляренные понятия стали предметом веселой юмористической музы. Сам же Михаил Васильевич вскоре ушел от этой уездно-городской стихии, чтобы уже навсегда вернуться к сельским первозданным речевым источникам. И любопытно, что и в самом начале у него, с первых отроческих шагов, сквозь легшее ему на душу из хрестоматийных книг, пробивалось народно-песенное. В тридцатых годах он и называл стихи песнями: «Песня о несчастной любви», «Песня о замужестве», «Песня о девушке»; но они-то, эти стихи, песнями не стали. Песнями оказались самые самобытные, самостоятельные стихотворения Исаковского, которые и читались не менее вдохновенно, чем пелись. И сам Исаковский обычно морщился, когда его в статье или разговоре называли песенником. Он обычно не мог без своей мягкой, а иногда, хоть это и несвойственно было ему, и злой издёвки говорить о так называемых текстовиках, которые подтекстовывали, то есть писали слова на готовую уже музыку.