25.04.2024
Н. Климов
|
 |
| Русская поэзия начала - середины XX века | Михаил Исаковский | ||
Михаил Исаковский
1900-1973
Исаковский Михаил Васильевич (1900 - 1973), поэт. Родился 7 января (19 н.с.) в деревне Глотовка Смоленской губернии в бедной крестьянской семье. Окончил начальную школу. Учился в гимназии, но тяжелое материальное положение заставило его уйти из 6-го класса и начать работать.
Во время Октябрьской революции Исаковский ведет активную общественную деятельность. Работает секретарем волостного Совета, с 1919 становится редактором газеты в городе Ельня.
В 1921 - 30 живет в Смоленске и работает в редакции областной газеты "Рабочий путь". С 1931 живет в Москве.
Исаковский рано начал писать, в Смоленске вышли три книжки его стихов, но началом своей литературной деятельности Исаковский считал 1924, когда были напечатаны стихотворения "Подпаски", "Родное" и др.
Подробнее...
Фотоальбом
Михаил Исаковский
Телеальманах: Поэты России ХХ век. Программу ведет Смирнов Владимир Павлович, профессор Литературного института им. А.М. Горького
|
Сортировать:
|
|
по популярности
|
|
1.
Михаил Исаковский
Телеальманах: Поэты России ХХ век. Программу ведет Смирнов Владимир Павлович, профессор Литературного института им. А.М. Горького
СТИХИ
УКРАИНА МОЯ, УКРАИНА!
Памяти неизвестного лейтенанта,
геройски погибшего в боях за Украину
Пробил час, наступило мгновенье,
И в неясной предутренней мгле
Поднимались войска в наступленье,
Шли войска к украинской земле;
Шли на запад по снежным равнинам
Земляки, побратимы, друзья...
Украина моя, Украина,
Мать родная моя!
Всё, что думалось, чудилось, пелось,
Всё на этом лежало пути...
Раньше всех лейтенанту хотелось
До своей Украины дойти.
Вся в цвету вспоминалась калина,
Что под вечер ждала соловья...
Украина моя, Украина,
Мать родная моя!
Сколько б вёрст до тебя ни осталось –
Мы к порогу придём твоему...
Но упал лейтенант, и казалось,
Что уже не подняться ему:
Налетела фашистская мина,
Жаркой крови хлестнула струя...
Украина моя, Украина,
Мать родная моя!
Всю тебя искромсали, скрутили,
Исковеркали всю чужаки...
– Поднимите меня, побратимы,
Дайте на ноги встать, земляки!
Я рядов боевых не покину, –
Пусть умру, но дойду до неё...
Украина моя, Украина,
Сердце моё!..
Мы противиться были не в силах,
Возразить не могли ничего, –
В те часы даже смерть отступила
Перед жгучим желаньем его.
Он поднялся: «За мною, орлята!» –
И взметнулась людская волна.
И видны уже белые хаты,
Украина видна!..
Он дошёл до родимого края,
С честью выполнил воинский долг,
Но, последние силы теряя,
Покачнулся, упал и замолк.
Скорбно шапки снимала дружина –
Земляки, побратимы, друзья...
Украина моя, Украина,
Ненько моя!..
Январь 1943
ПОДРОБНАЯ БИОГРАФИЯ ПОЭТА
Андрей ГОНЧАРОВМихаил Исаковский родился 19 января 1900 года в деревне Глотовка Ельнинского уезда. «В деревнях и селах этого района издавна жили люди, наделённые богатыми голосовыми данными, ─ писал Твардовский в статье, посвящённой своему старшему другу. ─ Достаточно сказать, что известный Хор имени Пятницкого включает в себя до десяти человек выходцев из деревни Глотовка Всходского района. А участники Бабыковского колхозного хора, как говорят, ─ потомки крепостного хора крестьян. Песенное мастерство передавалось из поколения в поколение. Здесь, в одном из глухих и отдалённых углов нашей области, эти поколения сохранили и пронесли через десятилетия слова и мелодии старинных народных песен...». Родители Исаковского были бедняками. Из тринадцати их детей выжило только пятеро и Михаил был предпоследним ребёнком. Семья не сводила концы с концами. Хлеба, выращенного на клочке земли, не хватало до нового урожая, часто нечем было кормить семью. Воспоминания Исаковского о безрадостном голодном детстве: «Горькое, горькое детство в краю, где «земля скупа на урожай, да и земли-то этой самой нету», в местности, где экономили даже лучинку и «по вечерам нигде не зажигают огней». К тому же в детстве у Исаковского была обнаружена неизлечимая болезнь глаз.
ЖИЗНЬ - ПЕСНЯ
Дмитрий КОВАЛЁВКак всё настоящее, он вошел в сознание незаметно. Ещё будучи студентами рабфака, мы пели его известнейшую «Дан приказ: ему — на запад...», не имея понятия кому принадлежат слова этой песни. Позже я с удивлением узнал, уже от самого Михаила Васильевича, что критика никогда не причисляла его к комсомольским поэтам, но у нас, комсомольцев тридцатых годов, песни на его слова были самыми любимыми. Его имя и его стихи я узнал за год-два перед войной. К тому времени я уже бредил поэзией, читал жадно всё, что мог только достать. Мне, сыну сельского кузнеца, с великим трудом поступившему на рабфак (до того я не закончил даже начальной школы), были очень близки и понятны его мотивы и помыслы. Я тоже «болен был утратою»: уже чувствовал, что ухожу, быть может, навсегда из деревни, но, видимо, в душе так же останусь деревенским. Мне был знаком и язык его ранних незлобиво-иронических стихотворений. У нас о таких, кто нахватался новых ходячих слов и высокомерно относился к своему исконному, говорили обычно «нагомелилась» или «наго-мелился», по названию города, что означало: нахватались городских ходячих словечек, возомнили себя культурными и уже брезгуют «серой» сермяжной массой. У нас тоже были свои девушки, которые читали не романы — «романы». Уже эти первые открытия Исаковского позже дали целое направление в советской поэзии, где как бы ключом Исаковского были отомкнуты языковые кладовые, и все новые, даже оканцеляренные понятия стали предметом веселой юмористической музы. Сам же Михаил Васильевич вскоре ушел от этой уездно-городской стихии, чтобы уже навсегда вернуться к сельским первозданным речевым источникам. И любопытно, что и в самом начале у него, с первых отроческих шагов, сквозь легшее ему на душу из хрестоматийных книг, пробивалось народно-песенное. В тридцатых годах он и называл стихи песнями: «Песня о несчастной любви», «Песня о замужестве», «Песня о девушке»; но они-то, эти стихи, песнями не стали. Песнями оказались самые самобытные, самостоятельные стихотворения Исаковского, которые и читались не менее вдохновенно, чем пелись. И сам Исаковский обычно морщился, когда его в статье или разговоре называли песенником. Он обычно не мог без своей мягкой, а иногда, хоть это и несвойственно было ему, и злой издёвки говорить о так называемых текстовиках, которые подтекстовывали, то есть писали слова на готовую уже музыку.
