* * *
Дяде Шуре
Старик!
Ты из тех, кто выжил
В окопах под Ленинградом
И досыта нахлебался
И голода, и войны.
Про жизнь и про смерть ты знаешь
Из жизни, а не из книжек.
И вырублены годами
Морщины в твоём лице.
Старик!
Тяжело на свете...
Но август опять прекрасен!
Мы купим в сельмаге водки,
И хлеба,
И колбасы.
И с этой нехитрой снедью
На кладбище сходим
К нашим.
А ты не ходи –
Успеешь...
Мы скажем им,
Что ты
Жив.
* * *
Бродяга-жизнь...
На ветровом стекле
Разбиты слёзы дождевых иллюзий.
Дорога небо собирает в лужи.
И, думая, что плавает в реке,
Дрожит огнями солнце,
Распуская
По ближним окнам радостных зайчат...
И гуси неожиданно кричат,
И чертит угол их большая стая
Над головами каменных домов,
Не так давно от снега обнажённых...
И смотрит Север,
Как заворожённый,
На жизнь, которая вернулась
Вновь.