Русская поэзия | Виталий Калашников

Виталий Калашников

 
 
КАЛАШНИКОВ Виталий Анатольевич (1958–2012) родился в городе Хадыженск Апшеронского района Краснодарского края. Окончил философский факультет (отделение психологии) Ростовского университета. Жил в Ростове-на-Дону, Азове и в Москве. Один из основателей «Заозёрной школы поэзии», созданной им в Ростове-на-Дону в самом начале восьмидесятых годов прошлого века вместе с поэтами Геннадием Жуковым, Игорем Бондаревским и Владимиром Ершовым. Новое направление нашло пристанище в археологическом музее-заповеднике «Танаис». По сценариям Калашникова снято несколько фильмов и поставлены пьесы. Занимался ювелирной керамикой. Книги стихов: «Виталий» (1989), «Примерно так» (1999), «Стихи, которые очень нравятся Бакшутову, Давыдову и Маше» (2000). Трагически погиб в результате уличного нападения в городе Дубне, похоронен на кладбище хутора Недвиговка (Танаис).
 

  "Осень реку покрыла своим стрекозиным крылом..."
"Заговорившись, за окраину..."
Я так хочу туда, в начало...
"Нам некогда за город – суета..."
 

        * * *


Осень реку покрыла своим стрекозиным крылом,
И на комьях земли появились значки слюдяные,
И собаки стоят на кургане и, как неродные,
Смотрят вскользь, озираются, рыщут с поджатым хвостом,
Где последний кузнечик последнюю очередь бьёт
По остывшим камням, по мишеням пустой паутины,
Я тревожно брожу и веду нескончаемый счёт
Всем потерям земли, в первый раз так открыто любимой.
Жгу листву, и под ноги мне стелется медленный дым,
Пролетит электричка, отпрянет с тропинки сорока,
И на всём ощущенье уже подступившей беды,
Я был часто один и мне не было так одиноко.
Выбью двери ногой, но не сразу войду в этот дом,
Где на всём ещё эхо былого веселья и смеха,
Разожгу самовар, поиграю с приблудным котом,
Соберу чемодан и пойму, что мне некуда ехать.





  * * *

Заговорившись, за окраину

Мы незаметно забредём

И вдруг откроем, как неправильно,

Как безоглядно мы живём.

И, осторожно сев на корточки

В подножиях высотных сосен,

Протягиваем белке зёрнышки,

Как будто милостыню просим.





Я ТАК ХОЧУ ТУДА, В НАЧАЛО… 

...Горестное чувство утеканья

Присуще нам, как зрение и слух. 

                                 Л. Григорьян

Я так хочу туда, в начало,

Где столько света и тепла

И нужно от любви так мало –

Всего лишь, чтоб она была,

Где мир глядит в тебя влюблённо

И нежен, словно мягкий мех,

Где чувство неопределённо

И разливается на всех.

-

Или туда, где мир развенчан,

Он расплывается в слезах,

Напоминая чьи-то плечи,

Улыбку, волосы, глаза,

Где ты застыл, закрепощённый

Объятьем маленькой руки,

И жизнь разгадкой воплощённой

Щебечет у твоей щеки.

-

Или хотя б туда, где зачат

Кромешный быт и неуют,

Где мелочи так много значат,

А сны покоя не дают,

Где в первых приступах отчаянья

Любовь, не зная, как ей быть,

Познавши чувство утеканья,

Спешит себя оборонить.

-

Но можно и туда, где поздно

Её спасать или беречь,

Где всё горит, где несерьёзно

Ждать повода для новых встреч.

В ежеминутное прощанье,

Когда любовь уже не жаль,

Там бродит за чертой отчаянья

Такая светлая печаль.

-

Но, впрочем, можно жить и дальше.

Там мир так медленно болит,

Там пусто так, что шелест фальши

И тот немного веселит.

Где собираешься в дорогу,

Чтоб всё забыть в чужом краю,

Где чувство тлеет, понемногу

Подтачивая жизнь твою.

-

Но только не сюда, где, вдавлен

В кровать волной небытия,

Цепляюсь я за голос дальний,

Почти забытый мной, где я

Свой взгляд уже не отрываю

От окон и входной двери.

Любимая, я умираю,

Приди, спаси и сохрани.





  * * *

Нам некогда за город – суета,

Но всё же видно – осень наступила:

В ларьках уже подогревают пиво,

И меж домов зияет пустота.

Ростов сегодня светел и печален,

И мы почти невольно отмечаем,

Что человек, курящий у лотка,

Старик, который тихо денег просит,

Шофёр у своего грузовика,

И почтальон, что пенсии разносит,

И женщина, что вам кричит: «Пока!»,

И мамина увядшая рука –

Напоминают осень.