БОЛЬНО 

-

У Петьки матушка спилась... 

Моя – опять в больнице. 

А как на пенсию сейчас 

Возможно пролечиться?! 

И больно то, что мы с тобой 

Помочь не в силах мамам: 

Меня убили под Рухой, 

А Петьку под Баграмом.

БРОСЬТЕ! 

-

Бросьте, не надо нас делать святыми! 

Разве безгрешны бывают солдаты? 

Мы возвращались усталыми, злыми, 

С болью и матом. 

-

С верой в дорогу к родимому дому 

Переносили Восток и лишенья. 

Это потом пристрастились к спиртному. 

По возвращенью. 

-

Бред, что мы продали дьяволу душу! 

С нами столкнувшись, шарахались черти! 

Нас научили хребты Гиндукуша 

Жизни и смерти. 

-

Ложь, будто мы разучились смеяться! 

Просто не можем смеяться беспечно –  

Нам на войне было многим по двадцать. 

Многим – навечно. 

-

Жизнь продолжается дальше. И всё же 

Скрыта у всех – и счастливых и пьяных 

Неоперабельным раком под кожей –  

Память Афгана... 

-

2008 

   * * * 

В кулаке – светляк от сигареты. 

Ночь в проломе серого дувала. 

Оседает «ёлочкой» ракета 

В каменную яму перевала. 

-

Звёзды – точно косточки граната 

В воздухе полночном и весеннем, 

Да родная тяжесть автомата, 

Что прилёг котёнком на колени... 

-

Ощутить судьбу свою – гитару 

В этот час, мистический и ранний, 

Не в костлявых пальцах Чарикара, 

А в ладонях трепетных Рязани. 

-

Там, где пахнет хвоей и грибами, 

Где блестит в траве дорога к дому, 

Где не будешь тыкаться руками 

Сослепу в последние патроны.

РАССКАЗ 

-

Возвращаясь домой, наша группа попала в засаду. 

Подорвалась машина. Меня отшвырнуло с брони, 

И спасла меня тень от большого куста винограда. 

В винограде меня не заметили, видно, они... 

Помню, видел троих, – их худые сутулые спины, 

И отчётливо слышал гортанный чужой разговор. 

Суетились они у подорванной нашей машины, 

И я видел, как раненых там добивали 

В упор... 

Пыльный, солнечный модуль, 

Больничные, бледные лица. 

Занавески на окнах – роскошный военный уют. 

Я мечтал об одном: поскорее заснуть и забыться, 

И одно только помнить – что любят меня и что ждут. 

Под Баграмом санбат, знаю, многим покажется раем. 

Для солдата санбат – что для древних паломников Рим. 

Только я и во сне воевал и давился сухпаем, 

Только я и во сне продолжал пробиваться к своим. 

-

Мне сейчас говорят, что с войной этой вышла ошибка. 

Мол, война нам нужна, как счастливому евнуху хрен. 

И тогда я к лицу примеряю пустую улыбку. 

Как протезы свои 

Примеряю 

Чуть выше колен.

     * * *