* * *

Меня играют на экране,

Вот я ползу, вот я бегу.

А вот уже в атаке ранен

И распластался на снегу.

Похоже всё: моя пилотка,

Мой котелок, моя шинель,

И размоталася обмотка,

И рвётся надо мной шрапнель.

Но вот я вглядываюсь ближе,

И что-то мне двоит в глазах:

Никак себя я не увижу

В своих озвученных словах!

Смотрю опять: моя винтовка,

Мной пережитые бои.

Но только не моя сноровка

И все манеры — не мои.

То я какой-то кислый с виду

И, изменив тем грозным дням,

Не верю, затаив обиду,

Ни командирам, ни вождям.

То тут же, на переднем крае,

Когда огонь на полстраны,

Витиевато рассуждаю

О негуманностях войны.

Глядь – я не русский, а вселенский,

И обязательно талант.

Глядь – я не парень деревенский,

А фармацевт иль музыкант.

Так закрутили-заиграли,

Что в бой меня ни дать ни взять

Не из России провожали

Мою Россию защищать.

Кино кончается не скоро.

Но я встаю – гремит скамья:

Позвольте, граждане актёры,

Так это я или не я?

* * *

Зачем же я к Берлину топал,

Ночами не смыкал очей,

Зачем спасал тебя, Европа,

От белокурых палачей?

О нас и помнить перестали,

И по стране сплошной разор.

Вот если б был товарищ Сталин,

Тогда б другой был разговор.

КОГДА ПОТРЕБУЕТСЯ СПРАВКА

-

Когда потребуется справка,

Я дать её всегда готов:

Был отделённым – Бородавка

И слева по цепи – Петров.

Я вспоминаю, как во сне,

Как хлопцы на ходу курили

Одну закрутку на войне,

Пока ещё живыми были.

Ещё их немцы не побили

И в плен не взяли в западне...

Я некурящим был в цепи.

Неловко вылез из траншеи,

Втянул мальчишескую шею

И стал фигуркою в степи...

Мы шли повзводно и поротно

На пулемёты белым днём.

И залегали безрасчётно

Перед убийственным огнём.

О нет, я правды не нарушу

И не скажу наоборот –

Мне до сих пор пронзает душу:

«Вперёд! Тимошечкин, вперёд!»

МЁРЗЛАЯ ОЗИМЬ ЛЕЖИТ ЗА ТРАНШЕЯМИ...

-

Мёрзлая озимь лежит за траншеями.

Свищет над степью картечь.

Воины, воины с тонкими шеями,

Как же вам жизни сберечь?

-

Вот вы пилотки на лоб понадвинули,

Оторвались от земли,

Взглядами цепь свою молча окинули

И деловито пошли.

Так-то размашисто, с юной сноровкою –

Горя-заботушки нет!

Будто бессмертны и будто с винтовкою

Знались с мальчишеских лет.

-

Звёзды ещё никому не присвоены,

Озимь покамест ничья...

Милые, добрые, грозные воины,

С вами шагаю и я...

-

Голое поле лежит за траншеями,

Голову нечем прикрыть.

Воины, воины с тонкими шеями,

Вам ещё жить бы да жить.

Вам бы расстаться с патронными сумками,

Мокрую скинуть шинель...

Но в небесах над командными пунктами

Рвётся чужая шрапнель.

-

Вам бы рвануться бы к жизни даруемой

Через родимый порог...

Мёрзлая озимь. Железными струями

Пули вскипают у ног...