* * *
На Шуваловском погосте
Похоронена родня.
Мы приходим к деду в гости.
Это скучно для меня.
-
За рукав отца тяну я,
Мама плачет на ходу,
Ветер воет, птиц волнуя,
В прикладбищенском саду.
-
Над берёзовой посадкой
Крик ворон, синичий свист…
Мама крестится украдкой,
Ибо папа – атеист.
-
Я кручу рукою веник,
Где-то колокол гудит,
А для бабушки священник
Дымным ладаном кадит.
-
Я боюсь его. Мне страшен
Дым кадила, крест и гроб.
В страхи детские окрашен
Этот рыжий русский поп.
-
Это он людей хоронит,
Это он такой злодей,
Это он зерно заронит
Веры будущей моей.
* * *
Мы снова в городе. Мне восемь.
Вдали от сосен и полей
Бушует ветреная осень,
Листву срывая с тополей.
-
И только тени, только тени
Поют о чём-то в глубине…
Сказал физрук на перемене
О третьей мировой войне.
-
А в шесть четырнадцать с экрана,
Нам излагая наш протест,
Нездешний голос Левитана
Читал правительственный текст.
-
А после всё затихло вроде,
И, словно ветр во тьме ночной,
Гудели песни о свободе
И о войсках бородачей.
-
Пришёл отец. Уже с порога
Взглянул нечаянно в окно.
Но где воздушная тревога?
Всё было тихо и темно.
-
Мелькнула ночь. Всё шло как прежде.
Коснулся окон луч едва,
И словно расцвела в надежде
Уже пожухлая трава.
-
И толпы, как земные воды,
Прорвав гранит ночного льда,
Текли в депо и на заводы,
Как встарь, как прежде, как всегда…
-
Никто не знал, что в осень эту
Там, над землёй, шёл зов на Зов.
И кто-то отмолил планету
В глуши, в избе, у образов…